Лазейка лизинга
Лизинг — жаргонное английское слово, превратившееся в русский
экономический термин. По форме — аренда, по сути — покупка в рассрочку.
В общем, схема того же класса, что проведение зарплаты под видом
страховки. Выгода от лизинга — как для бизнеса, так и для государства —
кроется в деталях. И, чтобы их понять, надо разобраться, как эта штука
работает.
В отличие от страховых зарплатных схем государство (государства)
позволяет лизингу жить по двум причинам. Во-первых, отличить «настоящую»
аренду от «ненастоящей» в пограничных случаях очень трудно, и вместе с
мухами можно ненароком выбросить котлеты. Во-вторых, оказывается, что
мухи тоже приносят пользу, удобряя экономическую почву для грядущих
поколений. Коль уж лизинг является налоговой лазейкой, государство может
попытаться придать этой дырке в заборе такую форму, чтобы через нее
проходили только средства производства. При этом лазейка
переименовывается в калитку, а государство решает одну из долгосрочных
проблем, стимулируя обновление основных фондов предприятий.
Чтобы понимать, как пользоваться лазейкой лизинга и стоит ли делать это
вообще, разберемся, как она устроена, какие доски в налоговом заборе
отодвигаются и в какую сторону. Подробнее об этом рассказывается в
других статьях темы номера, здесь же лишь кратко поясним суть дела в
ситуации с малым и средним бизнесом. Для понятности мы нарисовали схему,
как все это работает. В двух словах: у продавца (им может быть и сам —
производитель) есть оборудование, которое он хочет продать. Предприятие
хочет это оборудование купить, но денег у него не хватает, оно желает
рассрочку. Деньги есть у банка, и он готов их, в принципе, ссудить, но
проявить эту принципиальность ему подчас довольно сложно. Во-первых,
работать с некрупными кредитами большинству российских банков бывает
слишком дорого, о чем мы неоднократно писали в «Бизнес-журнале».
Во-вторых, «стоять над душой» у заемщика и следить, чтобы тот возвращал
кредит, банк может, только если он находится где-то рядом. Например,
дядя Вася приходит просить у вас денег на бензопилу, которая нужна ему,
чтобы начать новую жизнь — расчленять дрова у местного населения и с
этого кормиться. Проконтролировать, действительно ли дядя Вася купил
бензопилу или потратил деньги на самогон, вам удастся, только если вы
живете с ним по соседству и хорошо его знаете. С банками то же самое.
Можно поступить по-другому: пойти с дядей Васей в магазин и самому
купить ему там бензопилу, оформив инструмент на себя и забрав все чеки.
Дяде Васе же выдать пилу за часть цены (сколько у него сейчас есть) и
обязательство вернуть остаток ее стоимости потом, когда заработает. А до
тех пор пила будет формально считаться вашей, что подтверждается
документами. И если дядя Вася вдруг опять уйдет в запой и не сможет
вернуть деньги, участковый легко у него эту самую пилу заберет и отдаст
вам обратно. Происшедшее между вами и дядей Васей будет называться
лизингом бензопилы. Он получит инструмент, а вы поможете вытащить его из
пьянства. Если у вас приличный костюм, респектабельная внешность и вам
одалживают деньги в хороших местах под низкие проценты, можно поставить
дело на поток и объявить себя лизинговой компанией. При этом степень
знакомства и взаимного доверия между вами и клиентами (первым из которых
стал дядя Вася) не обязательно должна быть столь близкой, как в случае
прямого одалживания им денег.
Отдельные преимущества лизинга можно увидеть даже на этом примитивном
бытовом примере, где сама постановка вопроса — будет ли дядя Вася
возвращать вам деньги за бензопилу из своей прибыли или относить эти
расходы на счет себестоимости — кажется абсурдной. Тем не менее почти в
каждой лизинговой компании вам первым делом станут объяснять, что, по
сравнению с банковским кредитом, лизинг замечательным образом уменьшает
налогообложение. Значит ли это, что плюсы лизинга теряются там, где
уменьшать особенно нечего, ведь значительная часть малого и среднего
бизнеса в России работает «в серую»? О реальной ситуации рассказывает
директор по продажам компании «Славянский двор» Шахриер Карим-зода,
который продает в лизинг много станков: «Многие фирмы, которые покупают
у нас оборудование, сдают в налоговую нулевую отчетность. Естественно,
что оборудование у них не попадет на баланс, и здесь не играет роли
ускоренная амортизация, которая считается одним из основных преимуществ
лизинга. Компании, которые заинтересованы в налоговых выгодах, должны
быть достаточно крупными — от ста человек. У небольших предприятий,
которые составляют значительную часть наших клиентов, обычно работает
менее 50». Почему же такие компании вообще пользуются лизингом? Дело в
том, поясняет Шахриер Карим-зода, что путь к банковским кредитам для
пользующихся лизингом небольших фирм, оказывается, закрыт вовсе. Николай
Зиновьев, президент лизинговой компании «Европлан», отмечает, что,
помимо решения вопроса о принципиальной доступности денег, лизинг
помогает «серым» компаниям «обелиться»: «Если компания прибыльная, она
смотрит на лизинг как на инструмент минимизации налогообложения. Если
официально убыточная, в целях снижения налога на прибыль, рынок капитала
для нее практически закрыт. Но у нее есть возможность легализоваться с
помощью лизинга. А, по нашим наблюдениям, то предприятие, которое
однажды начало демонстрировать свои финансовые результаты, «в черную»
обратно не уходит. Поэтому лизинг обеляет экономику». Несмотря на
описанные преимущества лизинга, в кредит у того же «Славянского двора»
покупают станков в два с половиной раза больше, чем в лизинг. Но это в
крупных городах, где ситуация с кредитами начинает налаживаться. В
регионах же лизинг может быть единственно достижимым средством
финансирования. Потому что столичный банк маленькой компании из далекого
региона кредит, наверняка, не даст. А столичная лизинговая компания
оформить сделку сможет (см. пример с дядей Васей). «Снижение
налогообложения в сегменте малого и среднего бизнеса отступает на второй
план, если вообще имеет значение. Доступность, простота процедуры и
отсутствие требований по дополнительному обеспечению — вот основные
критерии. У клиента часто нет кредитной истории, он, скорее всего, не
имеет рассчетно-кассового обслуживания в банке, где собирается взять
кредит. Лизинговые компании, как правило, подходят к клиенту более
гибко», — говорит председатель правления лизинговой компании «Элемент
Лизинг» Джеймс Горхэм.
Нужно заметить, что понятие «лизинг» закреплено в нашей стране только за
средствами производства (почему — подробнее см. в статье про
законодательное регулирование лизинга). Хотя, конечно, жизнь вносит свои
поправки: «В малом бизнесе сложно разграничить, где семья, а где
коллектив, где квартира, а где офис, и где клиенты, а где друзья.
Бывает, что человек использует машину и для бизнеса, например доставляет
продукцию в рестораны, и в потребительских целях — возит на ней свою
семью. Здесь границы очень размыты», — замечает Николай Зиновьев.
Обозревая российский рынок лизинга, можно заметить на нем присутствие
трех видов лизинговых компаний. Одни из них явно ассоциируются с
производителями, например «КАМАЗ-Лизинг». Другие связаны с банками —
есть «Райффайзен-банк», а есть «Райффайзен-лизинг» — с одним и тем же
адресом, но разными телефонами. Наконец, существуют независимые
лизинговые компании, которые не замкнуты ни на единственный банк, ни на
единственного производителя. В общем-то, клиенту все равно, с каким
видом лизинговых компаний он заключает сделку, но на выбор могут
повлиять частности. По словам Николая Зиновьева, «связанные с
производителями лизинговые компании обычно рассматриваются своими
родителями не как центр прибыли, а как средство продаж. Там клиент часто
может получить ставку, субсидированную производителем, который
заинтересован в продвижении своего товара на рынок. С другой стороны, в
такой лизинговой компании трудно, а то и вовсе невозможно удовлетворить
запросы, выходящие за рамки ассортимента данного производителя.
Лизинговые компании, ассоциированные с банками, обычно работают по
рыночным ставкам и могут снизить их только для клиентов, на которых банк
больше зарабатывает каким-то другим образом». Компания «Европлан», где
Николай Зиновьев — президент, не ассоциирует себя ни с определенным
банком, ни с конкретными производителями: «Наши клиенты работают в самых
разных отраслях, и это определяет разнообразие их потребностей. Являясь
независимой лизинговой компанией, мы работаем по различным видам
имущества: торговое, дерево- и металлообработка, транспорт и т. д. Есть,
однако, ограничение по размеру инвестиций, которые мы можем выделить для
одного клиента, — верхний предел составляет миллион долларов».
Джеймс Горхэм не считает, что получение от производителя каких-либо
преимуществ — единственный резон существования специализированной
лизинговой компании: «Нашим приоритетом является поддержка сбыта
компании РусПромАвто: «Волг», «Газелей», микроавтобусов, строительной и
дорожной техники и т.д. Это не имеет отношения к субсидированию
производителем ставки лизинга; мы просто хорошо знаем продукцию завода,
знаем его дилеров — у нас высокий уровень удобства работы в этом
секторе. Но мы занимаемся также и лизингом продукции других поставщиков,
например полиграфического оборудования».
По словам Шахриера Карим-зоды, «rлиенту обычно все равно, работает он с
независимой лизинговой компанией или с той, что находится при
производителе. Однако небольшой плюс компании, аффилированной с
производителем, — более привлекательные условия продажи оборудования при
невыполнении условий лизинга. Например, лизинговая компания при
автозаводе сможет реализовать грузовик, используя развитую структуру
сбыта своего предприятия».
Невыполнение условий лизинга — отдельная тема, которая тщательно
расписана в договоре, но о которой не очень любят распространяться
сотрудники лизинговых компаний при первой радостной встрече. Что
происходит, если от лизингополучателя в компанию перестают поступать
платежи? «В трудной ситуации мы стараемся, прежде всего, помочь клиенту,
— говорит Николай Зиновьев. — Действительно, люди иногда принимают
ошибочные решения и начинают проекты, которые не окупаются. Тогда мы
совместно с клиентом продаем взятое в лизинг имущество. Поскольку
основным видом обеспечения по сделке является авансовый платеж (обычно
25—30% от стоимости имущества), мы используем эти средства, чтобы
продать оборудование с определенным дисконтом, по интересной для рынка
цене. И клиент заинтересован в кооперации с нами, поскольку мы
возвращаем себе только остаток долга. Все, что сверх этого, возвращается
клиенту, таким образом, он может частично вернуть средства, вложенные в
неудавшийся проект». Джеймс Горхэм отмечает, что при этом проявляются
особенности специализированной лизинговой компании: «Если у клиента
возникают проблемы с бизнесом и он не способен выплачивать лизинговые
платежи, то оптимальным решением является продажа предмета лизинга,
например «Газели». В такой ситуации мы помогаем сделать это выгодно,
поскольку хорошо разбираемся во вторичном рынке автомобилей ГАЗ. Разница
между ценой продажи и лизинговыми платежами возвращается клиенту».
Помимо этого, лизинговая компания предусматривает и другие способы
защиты своих интересов: «Заключая сделку лизинга, мы, как правило, берем
поручительство физического лица. Часто бывает, что индивидуальный
предприниматель, которому приходится работать бухгалтером, экономистом,
грузчиком, шофером и строителем в одном лице, элементарно забывает
сделать очередной платеж. Мы стараемся воспитывать платежную дисциплину,
извещая его о дате очередного платежа заранее. В крайнем случае, при
систематической невыплате, можем использовать поручительство физического
лица», — говорит директор компании «Элемент Лизинг» Андрей Писаренко.
Шахриер Карим-зода упоминает еще об одном способе, которым
подстраховываются лизинговые компании: «Опытные компании страхуются
дважды. Помимо договора страхования имущества со страховой компанией,
они часто заключают с продавцом (с нами) договор обратного выкупа. На
такое мы идем не со всеми лизинговыми компаниями».
Кстати, по закону лизинговая компания, забравшая оборудование из-за
несостоятельности клиента, не может сдать его в лизинг опять, возможна
только продажа. И от того, насколько легко лизинговая компания «в случае
чего» сможет реализовать взятое клиентом имущество, во многом зависят
условия лизинговой сделки. «У нас есть программы по различным продуктам,
каждая со своим профилем риска, — говорит Николай Зиновьев. — Например,
объем и сложность проверки лизингополучателя, если он хочет приобрести
один легковой автомобиль, значительно меньше, чем в условиях с
производственным проектом. Недавно по мелким сделкам (автолизинг и ряд
других программ) мы первыми в России среди лизинговых компаний ввели
процедуру скоринга, которая позволяет затрачивать минимум усилий на
анализ клиентов, а следовательно, снижать стоимость этого анализа».
Уникальность оборудования может стать серьезным препятствием к
лизинговой сделке. Так, одной самарской компании отказали в лизинге
сложного полиграфического оборудования, и ей пришлось прибегнуть к
кредиту.
Ситуация выбора между кредитом и лизингом часто возникает перед
небольшими компаниями потому, что оба этих инструмента решают одну и ту
же задачу. На что обратить внимание в каждом конкретном случае, читайте
отдельную статью в теме номера.
Если лизинг столь хорош, почему его так мало?
Несмотря на описываемые покупателями, продавцами и, особенно,
лизинговыми компаниями преимущества лизинга, в российской экономике это
явление пока еще заметно не так сильно, как в Европе и США, где в лизинг
приобретается примерно двадцать-тридцать процентов всех средств
производства. В России — иная статистика. «Российский рынок лизинга на
конец 2004 года составлял около 5,4 миллиарда долларов, или около 6% от
общего объема инвестиций. Однако я всегда предупреждаю, что к этим
цифрам, полученным экспертным путем, нужно относиться осторожно,
поскольку в России нет независимой ассоциации, объединяющей всех
активных операторов рынка и способной давать точную статистику. Как
практик, который ежедневно сталкивается с конкурентами, инвесторами и
клиентами, могу констатировать, что рынок активно развивается, а главным
препятствием являются, скорее, макроэкономические условия. Например,
сложившаяся летом 2004-го ситуация, когда банки потеряли ликвидность и
финансирование многих лизинговых компаний остановилось», — говорит
президент компании «Европлан» Николай Зиновьев. Председатель правления
лизинговой компании «Элемент Лизинг» Джеймс Горхэм видит одно из
препятствий к развитию лизинга в России в неразвитости рынка капитала:
«Развитие лизинга зависит не столько от закона о нем, сколько от наличия
источников финансирования. В России очень мало капитала, доступного
малому и среднему бизнесу — наиболее динамично развивающемуся сектору
экономики. И хотя лизинговая компания является буфером, который делает
финансы наиболее доступными, для банков вопрос, в итоге, все равно
замыкается на конечного заемщика».
Автор Интернет -проекта о лизинге Дмитрий Лелецкий отмечает, что, по
официальным данным Госкомстата, до 2004 года доля лизинга составляла
менее 1% от инвестиций, а по итогам неофициальных исследований
энтузиастов этот же показатель поднимается до 5–7%. «В российской
экономике лизинг мало применяется по нескольким причинам. Во-первых, это
недостаток качественной, профессиональной информации о самом лизинге —
как у сотрудников лизинговых компаний, так и у арендаторов имущества по
лизингу. Во-вторых, что более важно, характеристики сегодняшней
российской экономики таковы, что в большинстве инвестиционных ситуаций,
возникающих в связи с приобретением имущества в рассрочку, нет
существенных стимулов для заключения лизинговых сделок. При этом, по
оценкам некоторых специалистов, примерно половина всего российского
лизинга — это не «рыночные сделки», а внутрикорпоративные финансовые и
инвестиционные схемы», — говорит Дмитрий Лелецкий.
2024 © allbe.ru
|